Российская академия художеств

«Пожалуй, история искусств знает не так много примеров, когда произведение и его автор оказываются настолько тесно слитыми, что анализ работы практически невозможен без учета индивидуальных личностных качеств художника, хотя, как утверждал Золя: «художественное произведение есть уголок природы, отраженной в гранях темперамента». И в то же время трудно найти произведение искусства, которое было бы совершено свободно от личных признаний автора. Но художнику, чтобы говорить о себе, вовсе не требуется прибегать к форме исповеди или дневника. «Все мои произведения - фрагменты одной большой исповеди», - признавался Гете. Вот так и у Церетели - все эти на первый взгляд вроде бы не связанные между собой картины, рисунки, рельефы, скульптура - сюжеты одной драмы: внутренней жизни их автора. Его произведения живут светом жизни своего создателя. Творчество Церетели - его суждения и признания, увлечения и убеждения - это дневник и вместе с тем самый интимный и самый прямой его разговор с теми, кто им в этот разговор вовлечен. Эта подкупающая искренность вызывает в ответ столь же искренние и непритворные чувства, и ты словно очищаешься от суетности.
Зураб Церетели стоит вне политики, его кредо - «искусство для искусства». Но своим творчеством он именно через искусство демонстрирует возможность мирного сосуществования различных культур и конфессий. И в этом смысле его можно назвать художником-миротворцем. В отличие от других своих талантливых современников, которые достаточно ярко и убедительно воплотили признаки какого-либо одного направления, этапа в развитии современного искусства, Церетели прошел целый ряд таких этапов, в каждом из них достигнув значительных результатов.Мощная созидательная энергия и раскрепощение деятельных сил, предрасположенность к активному и плодотворному развитию - все эти качества, присущие Зурабу Церетели, позволяют ему значительно расширить привычные границы так называемой свободы художника. Свободы не только в смысле «от», но и «для». Существует миф об особой свободе художника. Свободе эмоциональной, психологической, социальной... хотя исключений здесь столько, сколько и соответствий этому мифу, его готова поддерживать и наука. Научные данные по исследованию мозга утверждают, что зрительные впечатления составляют основу координации человека в среде. Зрительные реакции художников природно обострены и профессионально развиты, к тому же в творческом процессе они проходят различные стадии обобщения. Таким образом, мы, зрители, получаем от художников высокую степень обобщения и личностной интерпретации реальной среды. Эта личностная интерпретация содержит информацию в числе прочего и об уровне свободы, которой наделен художник. Так что культурный миф об особенностях творческой личности в известном смысле оправдывает и наука. Житейские наблюдения тоже не последний аргумент в обсуждении свободы художника. Возможно, зрители предпочитают того художника, который соответствует их представлениям о свободе.
Территория свободы Зураба Церетели далеко выходит за рамки привычного уровня свободы личности не только в стране его проживания, но и во всем мире... Историю его жизни можно рассматривать как историю освобождения личности от всего, что сковывает свободу... Он отказался от политической карьеры, хотя был депутатом Верховного Совета и потом Государственной думы - политика требует политкорректности, а художник по своей природе призван утверждать индивидуальность, а не корректироваться. Опыт политика реализован у Церетели в деятельности Посла доброй воли. Эта деятельность Церетели связана именно с его доброй волей, а не с обязанностями политика и условностями межгосударственных отношений.
Свобода Церетели в выборе среды для своих произведений особенно впечатляет соратников по профессиональному цеху. Зураб Константинович может позволить вообразить и осуществить свой творческий проект в разных климатических, географических и культурных обстоятельствах: среди холмов Тбилиси, в тропической зоне юга России - Адлере, в заснеженной Москве, в классическом Петербурге, в Испании на берегу океана, на острове в Америке, в архитектурной многослойности Парижа... Упоительная свобода фантазии и жизни. Церетели свободен как профессионал: любой сложности техническую и творческую идею он может понять и найти способы реализации. Технические сложности аэродинамических конструкций крестов Храма Христа Спасителя, шпиля колонны в ансамбле на Поклонной горе, гидроизоляционных проблем в заболоченной зоне Манежного комплекса - все это и многое другое могло бы остановить полет фантазии или лишить воли к реализации проекта кого угодно, но не Зураба Церетели. Преодоление этих трудностей требует коллективной работы, но коллектив нужно уметь создать, и им нужно уметь руководить, его нужно заразить идеей и воодушевить на творчество. И тут возникает особая тема - свобода Церетели в общении с людьми самого разного склада, возраста, профессии, уровня культуры. В этой свободе общения сошлись воедино целеустремленность творца, профессиональное понимание цели и этапов продвижения к ней, воля организатора, психологическая пластичность, богатство эмоционального диапазона проявления Зураба Церетели как личности».

Журнал «ДИ» №7-8, 2003, стр.105-107

версия для печати